Какими Вы видите основные политические итоги и тенденции на общенациональном и региональном локальном уровне? Как на локальный политический режим влияет политическая игра БПП и «Відродження»? Какова роль и перспективы политического проекта «За Життя» (Мураев, Рабинович)? В чем состоит феномен успеха Кернеса, и как он соотносится с коррупцией? Как можно оценить процесс децентрализации и проведения реформ в целом? | Аналітичний центр «Обсерваторія демократії»

Какими Вы видите основные политические итоги и тенденции на общенациональном и региональном локальном уровне? Как на локальный политический режим влияет политическая игра БПП и «Відродження»? Какова роль и перспективы политического проекта «За Життя» (Мураев, Рабинович)? В чем состоит феномен успеха Кернеса, и как он соотносится с коррупцией? Как можно оценить процесс децентрализации и проведения реформ в целом?

1. Основные политические итоги и тенденции на общенациональном и региональном локальном уровне.
Среди основных итогов сезона 2016/17 на всеукраинском уровне можно отметить:
• усиление ценностной и электоральной фрагментации (как общества, так и политикума) при сохранении консенсуса в отношении государственной идентичности;
• переход от стратегических альянсов в парламенте к проблемно-ориентированным ситуативным коалициям по каждому вопросу;
• «пробуксовка реформ» (в этом сезоне по-прежнему не были внесены и проголосованы законопроекты по, например, реформе системы образования или пенсионной модели);
• смена стратегии власти во внутреннем информационном пространстве;
• внешнеполитические евроинтеграционные успехи (ратификация Соглашения об Ассоциации, предоставление безвизового режима), которые используются для повышения внутренней легитимности.

На уровне Харьковского региона:
• успешное воспроизводство локального политического режима, основанного на коалиции административного и электорального ресурсов («Солидарности» и «Відродження»), обеспечивающее стабильность в прифронтовом регионе;
• относительная слабость партийной оппозиции по отношению к этому режиму и усиление гражданской оппозиции (особенно непосредственно в Харькове);
• фактический старт «теневой мэрской кампании» на фоне некоторого ослабления позиций Геннадия Кернеса;
• усиление «харьковского лобби» в Киеве (де-факто уже трое харьковчан входят в «Стратегическую девятку»);
• апатичная оппозиционность жителей региона к центральной власти при росте проукраинской самоидентификации.

За развернутым ответом рекомендуем обратиться к нашим материалам «Тренды харьковской политики (январь-март 2017)» и «Тренды харьковской политики (апрель-июнь 2017)».

2. Коалиция «Солидарности» и «Відродження»: влияние на локальный политический режим
На региональном уровне характер политического режима предопределяет коалиция административного и электорального ресурсов («Солидарности» и «Відродження»). Вероятно, режим успешно воспроизводится за счет персональных договоренностей Геннадия Кернеса (носителя электорального ресурса) на уровне Администрации Президента. Несмотря на то, что «Відродження» имеет однопартийное большинство в городском совете и широкие возможности для образования коалиций в областном совете, интересы «Солидарности» учитываются, и на сессиях депутатское большинство поддерживает решения, вероятно, заранее согласованные мэрией и ХОГА. Возможно, это служит залогом «пробуксовки» судебного процесса над Кернесом. Сложно спрогнозировать дальнейшие траектории развития локального режима (во-первых, из-за кулуарного характера договоренностей по линии мэр-АП, во-вторых, из-за отсутствия достоверной информации о состоянии здоровья Кернеса), но можно предположить, что коалиция сохранится до выборов 2019 года, на которых администрация Президента попытается использовать личный рейтинг мэра в своих целях. Необязательно «эффект отождествления» с Кернесом должен будет добавлять голоса Петру Порошенко – возможен более тонкий вариант, при котором личный рейтинг Кернеса поможет вывести во 2 тур выборов, например, Вадима Рабиновича как заведомо проигрышного «кандидата от юго-востока» и «удобного оппонента» для Президента.

3. Роль и перспективы политического проекта «За Життя!»
Именно проект «За Життя!» в сезоне 2016/17 продемонстрировал наибольшую положительную динамику. Во-первых, партия смогла решить вопросы с регистрацией. Во-вторых, по данным разных социологических опросов ее поддерживают от 5% до 8% (с учетом наличия больших групп затруднившихся ответить – то есть «перевзвешенные» результаты будут еще в 1,5-1,7 раз выше). В-третьих, лидер партии Вадим Рабинович примерно с таким же результатом входит в пятерку лидеров президентских рейтингов. Де-факто, «За Життя!» на общенациональном уровне разрушило монополию «Оппозиционного блока» на электоральное наследство «Партии Регионов» (на локальном уровне еще в 2015 году эту монополию разрушили «Наш Край» и «Відродження»).
Вместе с тем, существует достаточно аргументированная точка зрения, расценивающая партию «За Життя!» в качестве «технического проекта» Администрации Президента. Показательна роль, которую выполнила партия осенью во время «Тарифного Майдана» — речь идет о такой политтехнологии, как «канализация протеста» (нивелирование протестного потенциала посредством дискредитации идеи «Тарифного Майдана» персоналиями организаторов акции). Можно предположить, что для Петра Порошенко выведение Вадима Рабиновича во 2-й тур президентских выборов 2019 года было бы оптимальным вариантом (уместны параллели с выборами 1999 года и 2-м туром «Кучма vs. Симоненко»). Возможно, поэтому нынешний рост рейтингов «За Життя!» происходит, по сути, в «тепличных условиях».
Интересно, что в Харькове в начале лета началась достаточно активная кампания по размещению наглядной агитации партии «За Життя!» (ранее такие вопросы не могли решаться без согласования с Геннадием Кернесом), а лидеры политсилы неоднократно очень комплиментарно отзывались о мэре Харькова. Поэтому нельзя исключать вероятность объединительных процессов между харьковской командой «Відродження» (а эту партию сейчас трудно назвать полноценно общенациональной) и всеукраинским партийным брендом «За Життя!», тем более что харьковский регион для партии априори будет базовым.

4. «Феномен Кернеса» и коррупционные риски
Несмотря на незначительное снижение популярности во втором квартале 2017 года, Геннадий Кернес остается самым популярным харьковским политиком. На выборах 2015 года Кернес победил с результатом 65%, и если действующий мэр будет баллотироваться на следующих выборах, то, вероятно, сможет переизбраться. Впрочем, вероятность такого сценария достаточно низкая – скорее, в Харькове будет реализован проект «преемник», и кандидатом от действующей городской власти будет 1-й заместитель мэра Игорь Терехов, стратегия которого будет сводиться к «эффекту отождествления» с Кернесом. Залогом высоких рейтингов действующего мэра можно считать:
• сложившийся с 2010 года образ «крепкого хозяйственника», «персонального бенефициара» (в имиджевом плане) любых позитивных событий в городе;
• информационное сопровождение в самых рейтинговых новостях регионального телевидения («Харьковские известия» на 7 канале);
• выстроенные патронажно-клиентарные сети (к внутренней сети относится структура исполнительных органов горсовета, все коммунальные предприятия, учреждения и организации (включая не только сектор ЖКХ и городской транспорт, но и школы, больницы, рынки, парки итп); бизнесу также приходится вступать в отношения клиентелы с мэром по мере столкновения с вопросами, регулирующимися горсоветом).
О масштабах коррупции в мэрии жители Харькова, вероятно, смогут узнать только после демонтажа локального режима Кернеса. На данный момент именно антикоррупционная направленность объединяет гражданскую оппозицию к мэрии, в авангарде которой находится ГО «Харьковский антикоррупционный центр». В то же время среди большинства харьковчан антикоррупционная критика мэрии не находит своего отклика. В неопатримониальных режимах граждане не воспринимают бюджетные средства как свои – распоряжение ими со стороны местной власти воспринимается как «добрая воля господина». Любые атаки по линии антикоррупции сталкиваются с устойчивым блоком большинства избирателей: «пусть ворует – все воруют – но этот хоть что-то делает».

За развернутым ответом рекомендуем обратиться к нашему материалу «Технологии и патронаж: откуда берутся «мэрские рейтинги»».

5. Процесс децентрализации и проведение реформ в целом
Темпы проведения «еврореформ» в Украине остаются крайне низкими, и по мере приближения президентских выборов (март 2019 года) растет вероятность подмены реальных либеральных реформ (априори непопулярных в краткосрочной перспективе) популистскими «квази-реформами» (например, ручное повышение пенсий вместо реального внедрения новой многоуровневой пенсионной системы). Реформы в Украине сталкиваются с мощным олигархическим блоком, незаинтересованным в потере монополий, а также оказываются в плену электоральной конъюнктуры.
В равной степени это относится и к децентрализации как некому вектору публичной политики и курсу реформ. Следует отметить, что правовой фундамент децентрализации имеет незавершенный характер (в частности, это касается административно-территориальной реформы, для принятия которой нужна консолидация конституционного большинства в парламенте). Из реализованного наиболее значимыми аспектами децентрализации является создание ОТГ и перераспределение бюджетов. Местные бюджеты действительно существенно выросли, однако достаточно редко власти использует эти дополнительные средства для стратегического развития. Процесс добровольного объединения громад имеет свою региональную специфику, но в целом проходит достаточно медленно из-за целого ряда факторов.

За развернутым ответом рекомендуем обратиться к нашим материалам:
— о децентрализации («Децентрализация и региональные идентичности: парадоксы взаимодействия», «Децентрализация и электоральные риски: почему реформа идет так медленно?», «Хроники децентрализации в Харьковской области: сезонный обзор (январь-май 2017 года)»).
— о пенсионной реформе
— о реформе образования

Антон Авксентьев, эксперт

Аналитический центр «Обсерватория демократии»

Консультационный материал подготовлен при поддержке Европейского Фонда за Демократию (EED). Содержание материала не обязательно отражает точку зрения EED и является предметом исключительной ответственности Аналитического центра «Обсерватория демократии»